* * *
Странное впечатление производит эта книга. Вся, начиная с названия и оформления – не так-то просто догадаться, что перед нами вовсе не популярная биография знаменитого ансамбля, а роман. Причем роман фантастический – или, по крайней мере, выпущенный в серии фантастики издательства "АСТ" "Вертикаль". Один из авторов книги – Юлий Буркин – тоже известен как писатель-фантаст: в частности, соавтор Сергея Лукьяненко по веселому роману-трилогии "Остров Русь". А также как неплохой музыкант – вышедший в 1994 году в Томске сборник его фантастических рассказов "Бабочка и Василиск" сопровождался авторской пластинкой "Wanessa Io", где каждый рассказ сборника иллюстрировался отдельной песней.
И вот перед нами еще один неожиданный эксперимент в области музыки. Точнее, в области музыкальной истории. Впрочем, с точным определением жанра этой книги тоже отнюдь не все ясно. То есть, все абсолютно неясно: подробно, почти дотошно излагая биографию группы и всех ее участников, авторы не только реконструируют на свой лад психологию героев, но и упорно дают всем событиям свою, зачастую весьма неожиданную трактовку. Собственно, прием на самом деле не такой уж и новый – именно так был сделан "Меч в камне" Теренса Уайта: все подробности жизни рыцарей Круглого Стола, местами весьма нелепые, но с дотошной скрупулезностью изложенные сэром Томасом Мэлори, получили в нем не только реалистичное, но и психологическое объяснение. Вот и авторы "Осколков..." тоже пересказывают легенду. Легенду, созданную где-то далеко и известную нам только в искаженном ее отражении. Пересказывают, облекая плотью и перелагая ее на наш лад, как делает это иногда переводчик, пытаясь не только передать стиль, но и переложить весь дух текста на язык восприятия иной страны. И если это у него получилось хорошо, нам уже не важно, что было в оригинале на самом деле, да и было ли вообще – текст и созданный переводчиком мир начинают жить своей собственной, независимой жизнью, превращаясь во вполне самостоятельную сущность.
А здесь происходит именно так. Буркин и Фадеев создают свою легенду. Легенду, написанную на нашем языке и понятную только нам. И дело здесь не в массе знакомых хохмочек или исключительно русскоязычных каламбуров, вложенных ими в уста своих героев, столь похожих на множество безвестных бойцов советского андеграунда 70-х годов. (Кстати, наша-то битломания носила иной, чем на Западе, характер: расцвет ее пришелся не на 60-е, а на 70-е годы – после того, как Леннон спел "Дайте миру шанс" и вообще начал тусоваться на митингах борцов за мир, он сразу стал "своим" и разрешенным. А значит, и чисто российское восприятие сего феномена имело уже несколько иной контекст...) И даже не игра с названием ансамбля: "beatles" по-английски означает слегка искаженное "жуки", а вторая часть романа многозначительно именуется "В муравейнике", эпиграфом же к ней стоят стихи очень маленького мальчика из известной повести Стругацких...
Нет, все гораздо сложнее – и проще. Игра словами переходит в игру сущностями, причем взятыми все оттуда же, из нашего мира, нашей литературы и нашего восприятия. Известный прием так называемой "завуалированной фантастики" – каждый волен истолковывать описанные события так, как ему заблагорассудится. Скептику тоже вроде бы предоставляется право объяснить с позиций материализма абсолютно все – в конце концов, практически вся мистика дается через восприятие героев и вполне может оказаться выдумкой, вызванной рядом случайных совпадений... Вся, да не вся – остается ведь еще странный нищий с его мистическими намеками, да и списывать все на одни совпадения получается все хуже и хуже – уж больно их много... Для пущего эффекта авторы добавляют к этому еще несколько легких манипуляций с реальными датами (в которых сами признаются в послесловии) – и весьма популярная у нас в последнее время сказочка о Гомеостатическом Мироздании (тоже ведущая свое начало от Стругацких) обретает новый смысл и очертания. Надо лишь добавить в нее совсем немного – помимо силы, препятствующей движению вперед, ввести силу, толкающую героев на это движение.
А затем можно и объединить эти силы вместе. Ведь Бог и Дьявол, по сути, тоже составляют диалектическую пару – сила противодействия соответствует значимости действия, а за любое достижение надо чем-то платить. И чем выше достижение, тем больше цена. Вот и каждый шаг к созданию ансамбля, к объединению четырех совершенно разных людей в одно целое, способное потрясти и перевернуть этот мир, сопровождается потерей – смертью кого-нибудь из близких им людей. Закономерность, на которую в конце концов невозможно не обратить внимания.
Но в чем же цель, в чем смысл существования "Битлз", если сам Бог (или Вселенная, Провидение, Гомеостазис – кому как больше нравится) ведет их своей рукой? Ответ на это авторы дают мельком, да и ответ-то, в сущности, элементарен: Европа, да и весь Запад, больны, им нужно лекарство. Психологическое лекарство – то, которое успокоило бы их, привело к норме психику людей, подорванную духовным кризисом (кульминация которого пришлась на конец 60-х) и дало бы уверенность в своих силах. Здесь опять видна аллюзия на фантастику – вспомните "Немного смазки" Эрика Фрэнка Рассела...
И действительно, при всей своей внешне "андеграундной" форме, "битлы", особенно ранние – периода своего взлета – пели о том же, о чем и "официальная" эстрада. В их текстах не было ни борьбы, ни протеста, ни наркотического сюра. Они пели для всех и именно то, что привыкли слушать все – про любовь, как ее понимает простой обыватель. А рок – такой, каким мы его привыкли воспринимать – начался вовсе не с них, они даже не стояли на магистральной линии его развития. (К примеру, у нас в 70-е эту структуру "бит-квартета" – гитары ритм, бас и соло плюс ударные – перенимали не нарождающиеся рок-группы, а вполне официальные и законопослушные ВИА, из тех, что играли в клубах и на танцплощадках...)
Да, как ни странно звучит этот вывод, "Битлз" не выглядят (по крайней мере, в этой книге) особыми гениями, отмеченными Богом. Однако весь мир кричал – только о них. Выходит, имел место феномен не столько музыкального творчества, сколько того самого объединенного психополя, рождающего качественно новый уровень воздействия?
Это предположение выглядит наиболее правдоподобным. Да, "битлы" не таланты – они просто шуты, одухотворенные шуты. Та самая смазка, что так необходима была обществу для выживания и восстановления своих способностей. Они даже не святые – авторы тщательно рисуют портрет каждого из четверки, и в них нет ничего, что могло бы вызывать какую-то особую симпатию: в меру разгильдяистые, в меру безответственные, в меру добрые и в меру талантливые, очень веселые и очень эгоистичные ребята. Да и двигает ими отнюдь не стремление спасти мир или особая любовь к людям – думают-то они, в основном, только о себе и своих желаниях. Или вообще ни о чем не думают, а просто делают то, что им очень хочется делать. Ведь до конца осознал их истинное предназначение только один человек – Стюарт Сатклифф. Пятый в группе. Единственный, кто хоть в какой-то мере заслуживает звание и героя, и святого. А скорее – просто пророка, ведь лишь он один сам принял решение и сам сделал свой выбор. Сделал, зная, что итогом будет его собственная смерть. Остальные же четверо, в сущности, не более чем то, что когда-то называлось "мечом в руке Господней" – слепые исполнители возложенной на них роли.
Стюарт говорил им, что вместе они приближаются к Богу. Но предсмертные слова его были: "Вместе можно и к дьяволу..." Однако "битлы" не поняли его – то ли не захотели, то ли просто не до того было – и главным словом в этой фразе для них стало "вместе" (сразу вспоминается отечественное: "Мы вМесте – а в каком, уже неважно!"). Но Стюарт-то хотел сказать совсем другое... Много позже к тому же придет Джордж, сказав, что дьявол – это отсутствие Бога. Значит ли это, что тот, кто был создан для светлой миссии, но не сумел выполнить ее должным образом, автоматически начинает выполнять миссию темную? Но в таком случае окончательно делается неясно, где Бог и где дьявол в этом раскладе...
(Тогда, в те годы, рок еще не называли "музыкой сатаны". Но скоро назовут...)
Впрочем, авторы ни в коем случае не пытаются оскорбить или принизить своих героев. Ведь они, герои, – те же самые мальчишки, что были еще в школе. Мальчишки, не успевшие повзрослеть, просто потому, что им некогда было это делать. Они делали другое, и делали это как могли.
В чем золотое соотношение мастерства, духа и таланта? Авторы не дают ответа на этот вопрос. С литературной точки зрения большинство текстов "Битлз" глупы, а временами просто бездарны, музыкальные их таланты тоже оставляют желать лучшего – да они и сами это осознавали. Что же, в таком случае, было в них главным – дух? Божественная и неподвластная человеческой логике сущность, заставляющая слушателей сходить с ума – и обретать ясность сознания, калечить друг друга в сумасшедших давках у концертных залов – и исцеляться калек (точно так же, как совершали это библейские святые).
Но духа оказывается все-таки слишком мало, необходимо и что-то еще. Линия судьбы ведет дальше – и появляется Йоко Оно. Пятая – это подтверждает и смерть Брайана Эпштейна, менеджера и талисмана группы. Но ансамбль, казавшийся дотоле таким устойчивым и нерушимым, вдруг не выдерживает пришедшей извне динамической нагрузки и разваливается.
Что характерно – мир у их ног, только пока их четверо. Сначала их было пять, и они были "просто музыкантами". Стюарт был их частью, но не мог остаться с ними. Потом приходит Йоко – и все рушится. Но ведь она тоже их часть! Почему им не дано работать впятером?
Ответ на этот вопрос пожалуй, должен быть самым неоднозначным и мистическим. Знатоки эзотерики припомнят, что число "четыре" (Юпитер) символизирует статику, стабильность, устойчивость, почву под ногами, а "пять" (Марс) – динамику, выплеск энергии, деятельность во имя перемен... Людям же, в этом несведущим, зато хорошо знающим отечественную фантастику, придет в голову крапивинская "Голубятня на Желтой поляне": добропорядочная, разрешенная четверка – и бунтарская, запрещенная цифра "пять". "Пять пальцев в кулаке годятся для удара, / Они годятся, чтоб держать и молоток, и меч. / Годятся, чтобы сжать семизарядник старый, / Как пропуск и пароль для неприятных встреч..."
Можно, кстати, еще вспомнить, что это по европейской традиции стихий – четыре. На Востоке же их – пять, а Йоко Оно пришла именно с Востока. Словом, сплошная мистика – и в этом свете по-новому рисуется интерес авторов к эзотерическим увлечениям Джорджа ("Он был среди нас, чтобы помочь понять" – говорит про него Пол).
"А пятерка вписывается в круг – и рвет его своими острыми углами" (Крапивин).
Возможно, так было надо. Возможно, "битлам" просто необходим был перерыв на то, чтобы повзрослеть – и самим осознать свою цель и свою миссию. От неразумного эгоизма, разъедавшего их – и в конце концов уничтожившего – шагнуть на какую-то более высокую ступень. И у Буркина и Фадеева они почти делают это, – шаг к тому, чтобы из неразумного орудия стать разумным оружием. За что и во имя чего? – но если бы мы знали ответ на этот вопрос, может быть, Земля была бы уже раем...
Авторы подводят Пола к правильным выводам и он еще успевает объяснить Джону смысл всего, что с ними происходило. Для нас не важно, так ли это происходило в реальности, или совсем не так – не стоит забывать, что перед читателем лежит роман, и роман, написанный фантастами. "Главное – не то, что ты делаешь, и не то, что тебя окружает, а то, как ты к этому относишься" – финальными словами Пола Маккартни вполне можно руководствоваться и при трактовке всего, сказанного в этой книге.
Но Гомеостатическое Мироздание (или это уже сам дьявол? Вспомните, что убить Леннона Марку Чепмену внушали отнюдь не ангелы!) уже вступает в свои права. На следующий день после телефонного разговора с Полом Джон гибнет – как Вечеровский... Возмездие за совершенные грехи настигает его в тот самый момент, когда он осознает необходимость их искупить. Финал слегка театральный – но необходимый: ведь перед нами все же не биография, а Подлинная История. То есть легенда. Или откровение. Или фантастический роман – каждый имеет право понимать, как знает. А что до авторов... они просто написали блестящую книгу. Воспринимать которую каждый волен по-своему.
Ведь главное – то, как ты к этому относишься...
18.12.1997
??????.
Рецензент(ы):
На:
Рецензию предоставил(а): ????? ????? ????
