???? ???? ??????? ????
Статья из газеты "Утро", г. Воронеж, 15 февраля 1994 г.
Поговорим о судьбе русской фантастики в непростых условиях рождающегося Рынка. Сегодня – о мимикрии.
Как профессиональный биолог я в это слово ничего плохого не вкладываю. Способ выживания. Если кому-то режет слух, то он не расслышал – я буду писать здесь о проблеме псевдонима и литературной мистификации в научной фантастике.
Для любого пишущего существа выжить – значит быть читаемым. А разве легко принудить особи, толкущиеся вокруг книжных лотков, задержать свой взор на книге, автором которой означен, допустим, Смирнов (Арутюнян, Катцнельзон...)? Нелегко. Вот тогда-то и назовешь себя не только бароном Ольшеври (Б.Ольшеври), но и маркизом де Огородом. Литературный псевдоним имеет давние, и благородные традиции
Тут, конечно, хорошо бы посвятить пару слов русскому парню Генри Престону, но совсем недавно в "Утре" уже прошел хороший материал об этом случае.
Возьму, другой, более сложный случай двух украинских "парней", которые пишут и издаются на русском и которых зовут Генри Лайон Олди. Будучи связан словом, не стану уточнять их имена в миру, хотя, видит Бог, не требуется особых дедуктивных способностей для того, чтобы, повертев, в руках прекрасно изданные томики "Живущий в последний раз" и "Сумерки мира", вычислить, кто есть кто.
Ох уж эти полиграфические совершенства, кстати сказать. Думается мне, что заметная доля бед, преследующих издателей отечественной SF, порождена чрезвычайно низкой долей изданий карманного формата в мягких обложках. То, что во всем мире делает основную массу книжного товара на прилавках, у нас пока – большая редкость. Дело, наверное, не только и не столько в окаянной гордыне авторов и издателей, норовящих увековечить себя в целлофанированном картоне и мелованной бумаге. Просто не на рынок была ориентирована могучая полиграфическая база, доставшаяся рыночникам от бюрократов. Вот и приходится выбирать между дешевыми, но напоминающими инструкцию по пользованию органическими удобрениями брошюрками и глянцевой вальяжностью "Политиздатовских" томов.
"Живущий..." (1992 г.), задуманный как начало многотомной серии "Перекресток", вышел тиражом 100000 экземпляров. Планировались второй, третий и так далее тома... Не будем о грустном. Скажем лишь то, что шестой том свет все-таки увидал ("Сумерки...", 1993 г.), правда, вдвое меньшим тиражом. По последним сведениям, "Перекресток" борется за жизнь в виде элитарной серии "Бенефис".
Так или иначе, в историю SF он войдет как то гнездо, из которого выпорхнул в свет божий Олди Г.Л. – создатель нового жанра SF – "философского триллера". И его порождение. Потому что странноватое, но неплохо звучащее имя его сработано под странноватую, сумеречную прелесть "Живущего...", "Витражей патриархов", "Сумерек...".
Хорошо придуманный псевдоним – неплохо. Гипнотически звучащие заголовки – того лучше. Когда есть и то и другое, потенциальный покупатель откроет вашу книжку. И начнется самое страшное. Станет ясно, что нужно нечто большее. У Олди это большее есть – новый жанр. Претензия на это – дело серьезное. В чем, собственно, состоит формула изобретения? Читаем. Много чертовщины. Раньше за такое ругали. И вообще убивали, а потом, вдобавок, еще и не издавали. Кого как, впрочем. Николая Васильевича, например, не трогали даже самые стойкие соцреалисты. Гоголя. Так что это, наверное, неплохо – чертовщина. По крайней мере, если вы – Гоголь.
Имеют место оборотни и иные существа. 0дни напоминают, что-то из литературы известное, другие – явное порождение фантазии авторов. Собственная мифология тоже явление в SF. Мир Олди живет по своим законам – там люди умирают по девять раз, там сочинение стихов – запретное умение. Много там всякого.
И изложено непросто. Хронология – явно дело десятое для Генри Лайона. Все его повести, кроме того, еще и сложнейшим образом увязаны между собой. Сюжетными связями, ассоциативными, еще Бог весть какими-то... Учитывая, что Генри Лайон завидно плодовит, можно представить, что измышленный им мир может стать объектом пожизненных размышлений для определенной (достаточно интеллектуальной) прослойки читателей. Толкиенистов мы уже имеем, глядишь, и Олдианцы заведутся...
Мир Олди – мир довольно сложных, порой наизнанку вывернутых чувств, мир странных мотивов, странных поступков. Может быть, это психологическая лаборатория экстремы – пограничных состояний человеческого сознания... И еще – этот мир насыщен поэзией. И той, которую пишут в столбик, и той, которая рассыпана по страницам сплошного текста. То тут, то там ткань его произведений рассекают полотнища цитат. Как правило, далеко не из английской литературы взятых. Читаешь себе, читаешь, глядь, а текст-то никакого не Генри Лайона, а, скажем, того же Николая Васильевича... 0н и не притворяется иностранцем, Олди этот. Должно быть слишком уж любит Гумилева и Мандельштама. Так в чем же новый жанр? Свой миф, свой мир. Замешанная на "трансцендентальном ужасе" (простите за хитрое слово) психология. И большая доля литературной мистификации. Ну, насчет мистификаций – это мы все горазды. По-моему, у "философского триллера" слишком большая предыстория – чтобы только предысторией быть. "Страшная месть" – типичный "философский триллер", в таком случае. И "Мастер и Маргарита" – того же поля ягода. И многое у Лавкрафта. Хотя, возможно, я и путаю божий дар с яичницей. Думаю, лучше читателю разобраться самому.
А для этого – купите себе немного Олди.
15.02.1994
??????.
Рецензент(ы):
На:
Рецензию предоставил(а): ????? ????? ????
