Проекты  tm-vitim.org :  /dashkov   /rezonans   /photoes  
Каталог рецензий "Резонанс" Rambler's Top100 Поиск ' Добавить рецензию ' Авторские права ' Соглашение ' О проекте

* * *

Глядя на лошадиные морды и лица людей, на   
безбрежный живой поток, поднятый моей волей 
и мчащийся в никуда по багровой закатной    
степи, я часто думаю: где Я в этом потоке?  
Чингиз Хан  

Пелевин уже давно был известным писателем. Его "Принц Госплана" ходил по компьтерам в виде файлов, а по рукам - в виде распечаток. Однако серьезным его не считали. Потом были "Жизнь насекомых", "Омон Ра", и "Желтая стрела". Отмахнуться от того факта, что в России буквально из ниоткуда появился писатель почти гениальный, стало трудно. Еще более трудно стало избавиться от приставки "почти". Именно по этой причине его сборник рассказов "Синий фонарь" в 1994 году получил лишь "МАЛОГО Букера". А потом в какой-то, одному Богу известный миг, и слово "гениальный" сменилось термином "модный". Эти превращения писателя в общественном сознании мне лично непонятны. Гений - он гений и есть. Для кого далекий, а для кого и простой. В своих произведениях Пелевин реализуется полностью, раскрываясь глубинами философской мысли и широтами горизонтов подсознания, если вы это хотите услышать.

Если же нет, то все гораздо проще.

Пелевин - всегда неожиданность. Терпкая и своеобразная проза делает его неповторимым. Пусть даже часто это достигается смешением стилей. Пусть. Декаданс, сюрреализм, даже постмодернизм, (как бы это слово ни было нам всем близко и знакомо), являются строительным материалом для его невероятных конструкций. Их фундамент - наше собственное мировоззрение.

К хорошему быстро привыкаешь. Поэтому о романе "Чапаев и Пустота" с чистой совестью можно сказать: "Читали и лучше". Что никоим образом не принижает его достоинств. Мимо дикой по определению истории о Василии Ивановиче Чапаеве, комиссаре и поэте Петре Пустоте и демиурге Григории Котовском пройти способен только человек слепой, глухой и равнодушный к фейрверкам, к детству. Роман - это груда сокровищ, в которую руки запускаются по локоть, а попытки окружающих оторвать вас от чтения встречаются утробным звериным рыком. Человек изредка поднимает голову для того только, чтобы окинуть окрестности горящим сквозь психоделический туман взглядом и дико захохотать. Или процитировать вырванный с мясом и еще полностью боеготовый кусок повествования. Или для другой странности. В этом трансцендентное воздействие романа. Написанному верить.

Роман бесподобен, с какой бы страницы вы не начали чтение. Одни лишь диалоги способны стать предметом (по)читательского культа. Именно поэтому проза Пелевина предназначена для постоянного читателя. В ней содержится и яд и противоядие. Его книги - это курс лечения, терапия сознания. Это четыре стихии, собранные вместе, концентрированная энергия, не дающая расслабиться ни на миг.

Исторические регалии. Декадансинг. Бедлам. События романа затрагивают революцию и реальность, людей и любовь, события и судьбу, провидение и пустоту. В действующих лицах недостатка нет: японские самураи в палате сумасшедшего дома, новые русские, обсуждающие полномочия "внутреннего ОМОНа", Шварценеггер и Просто Мария, барон Юнгерн, пулеметчица Анна, революционеры, наркоманы, гуру, психиатры, боги, злодеи - механика сюжета изощренна и причудлива. И механизм запускается в тот момент, когда вы читаете первые строки: "Тверской бульвар был почти таким же, как и два года назад, когда я последний раз его видел - опять был февраль, сугробы и мгла, странным образом проникавшая в дневной свет". Готовьтесь, кажется, этот механизм - часовая бомба.

8.04.1999


??????.
Рецензент(ы):
  • ???? ?????????
    На:
  • «?????? ? ???????». ?????? ???????.
    Источник: [???????? Freelancer'? ?? lib.ru]

  • Каталог рецензий "Резонанс" — база данных с аннотациями, критическими статьями, обзорами и отзывами на различные литературные произведения (рассказы, повести, романы, сборники).
    Rambler's Top100