?????? ????????
|
Я судьбу повторяю твою шаг за шагом почти без ошибок Хоть ошибок в судьбе и твоей и моей миллионы Ты за жизнью следил и увидел не лучший отрывок Вот и мне заслоняют экран неудач эскадроны Б.Е. |
В последние годы интерес к творчеству Сергея Довлатова заметно возрос. Разве только ленивый и слепой не сможет отыскать на прилавках книжных магазинов его книги. Многочисленные публикации, телепередачи и просто слухи не могли не повлечь за собой возникновения некого таинственного ареола вокруг личности автора. А множество намёков и предположений разрушают формирование реальной картины уже на стадии лёгких набросков.
Самиздат, вторая культурная действительность, диссидент - все эти понятия на протяжении десятилетий определяли судьбы тысяч людей. Кого-то это задело косвенно, а кто-то этим жил. Лев Аннинский писал: "Слово "самиздат", как и слово "интеллигент", на другие языки надо переводить с русского. Это предмет нашей странной гордости, почти независимой от фактов". В этой фразе чувствуется огромное влияние нелегальной культуры, которое она оказывала на моральное становление не одного поколения.
Знал обо всём этом и Довлатов. Тогдашний круг его знакомых в основном составляли диссиденты, поэты и писатели, отвергнутые советской идеологией. Говорят - с кем поведёшься, от того и наберёшься (хотя здесь больше подойдёт осовремененный вариант этой мудрости). Конечно, некоторые работы Довлатова попали в самиздат, но диссидентом по своим убеждениям не являлся, от гонений не страдал. Был случай, когда его сборник рассказов почти издали. Затем некоторые рукописи попали... на Запад, некоторые... в КГБ. Разумеется, госаппарат принимал воспитательные меры, но каких-то раковых форм эти действия не принимали.
Спустя некоторое время, без особых скандалов и эксцессов, Довлатов эмигрировал в Соединённые Штаты. Там он и обрёл своего долгожданного читателя. А в начале 90-х, после смерти писателя, его книги издали на Родине, признали и полюбили. Но что может быть печальней запоздалой любви...
На данный момент времени лишь издательство "АЗБУКА" сумело выпустить наиболее полное собрание сочинений. Помимо основных произведений ("Компромисс", "Зона", "Наши", "Ремесло", "Иностранка", "Заповедник", "Чемодан", "Филиал", "Записные книжки") в четырёхтомник вошло множество рассказов, статей, выступлений, интервью.
Трудно не заметить маленькую особенность издания. Очень часто в тексте пропадают знаки препинания, реже - отдельные буквы, что делает его похожим на старую рукопись. Надеюсь, это красивая задумка "Азбуки", а не досадная ошибка наборщика.
"Зона. Записки надзирателя" - одно из первых творений Довлатова. Именно с этой рукописи по словам самого же автора и началось его "злополучное писательство". "Зона" - это рассказы (всего их 14), объединённые в единую книгу, где действует один лирический герой, соблюдается единство места и времени.
Все мы привыкли, что книжный рынок просто завален "уголовщиной". Плохие бандиты и порядочные суперполицейские (картина может изменяться с точностью до наоборот) посылают друг в друга тонны свинца, который мешает даже лица толком рассмотреть. Сразу предупреждаю - в "Зоне" такого безобразия не найдёшь. Здесь что надзиратель ВОХРы, что вор-рецидивист - всё одно. Уж больно они похожи. У них равные условия существования, одни потребности, схожие мысли, приблатнённый язык. Даже выглядят они как-то одинаково. На этом фоне сюжет и разворачивается. Хочется добавить, что замечательный кинофильм "Комедия строгого режима" - это разработанный сценаристами отрывок из "Зоны".
Уникальным сборником новелл, отражающих журналистский опыт Довлатова в 70-х годах, является "Компромисс". Все эпизоды снабжены газетными преамбулами, которые связывают книгу в единое целое. Всё, с чем сталкиваются герои в окружающем Мире, не для газетных полос. Главной задачей журналиста являлась переработка реальности (не всегда, увы, сладкой) до рентабельной для печати сказочки - производство иллюзий. Но за каждым таким компромиссом между совестью и действительностью неизменно тянется мятый ярлык с истинной ценой. Иллюзия - ходовой товар. Она всеми принимается как благо. Но каково иллюзионисту, для которого это всего лишь обыденная каждодневная работа?
В США Довлатов прибыл с третьей волной эмиграции. Так уж исторически сложилось. Нью-Йорк стал его последним и окончательным городом. "Иностранка" и "Филиал" - своеобразные путеводители по "новой" жизни советских эмигрантов. Оказывается, Америка не такой уж и рай. И по приезду сюда люди просто сменяли одни проблемы на другие.
Как-то грустно получается. На самом деле все произведения читаются легко, даже с улыбкой. Ярким примером тому "Записные книжки", отдельные моменты которых стали классикой юмора. Довлатов очень любил, когда отрывки из его книг рассказывали как случай из жизни.
Впечатляет аккуратность стиля. Кажется, что проще уже не написать. Удивительная вещь - в любом предложении все слова начинаются с разных букв. Повтор исключён.
Довлатов тонко чувствует любую жизненную ситуацию. Каждая мелочь у него определяет динамику повествования. Читателю предоставляется полная свобода. Автор не навязывает своего мнения на происходящее. "НЕ СУДИ" - характерно для творчества писателя.
Петр Вайль писал: "Довлатов был живой, чего не скажешь о большинстве из нас". Все герои, идеи, сюжеты, были взяты из окружающего мира. Выдумывалось лишь то, что не имело значения. По сути, все его произведения об одном и том же – о маленькой жизни человека с душой и талантом.
Всё творчество писателя - своеобразная реакция на бред, именуемый Миром. И угадать его вечно ускользающий смысл можно только читая его по законам абсурда. Стоит просто обернуться, чтобы увидеть весь этот мир сразу целиком, жестокий и безразличный на фоне человеческого непонимания... Но не стоит и печалиться раньше времени.
21.07.2002
?????.
Рецензент(ы):
На:
Рецензию предоставил(а): ????? ??????????
