Владимир Кнари — молодой начинающий автор. Писать он начал в конце 1998 года, и на данный момент его перу принадлежат почти три десятка рассказов. Весь его творческий багаж доступен читателям на веб-сайте http://knari.aha.ru/

Жанр Кнари — короткие рассказы. Незамысловатые по сюжету, они насыщены бурлящими чувствами, которыми просто-таки пышет его горячее сердце и чистая незамутненная душа. Порой эмоциональный пласт настолько силен, что ощущаешь поразительный эффект присутствия, муки и терзанья героя становятся твоими, все, о чем рассказывается, видишь так, как будто сам участвуешь в этом.

К сожалению, это едва ли не единственное достоинство автора. Иногда кажется, что он строит произведение исключительно на чувствах, в ущерб сюжету, динамике, выразительности идеи. Серьезные темы, за которые он берется, часто остаются недостаточно раскрытыми.

Все рассказы разбиты на четыре группы: "Осколки" (мимолетные жизненные впечатления), "Почти такой же" (тоже впечатления, но воплотившиеся в вымышленных историях), "По ту сторону" (здесь фигурирует потусторонний мир, Рай и Ад) и "Греция с изнанки" (альтернативный взгляд на некоторые древнегреческие мифы). Названия подобраны удачно, звучат философски, в духе Альбера Камю.

Одна из центральных тем творчества Кнари — потусторонний мир, его проникновение в нашу жизнь. Образы Рая и Ада, ангелов и чертей, и, конечно же, грешных людей, которые лишь пешки в игре высших сил, занимают воображение молодого автора и проходят через добрую половину его произведений. Писатель смело и уверенно вещает об играх ангелов и бесов ("Очередь на жизнь"), о том, что рай и ад, черти и ангелы суть одно и то же — принцип о единстве и борьбе противоположностей в действии ("Закон солнца"). Автор увлекательно рассказывает о вторжении адских сил в провинциальный городок ("Обыск"), о трудностях бесовской жизни ("Работа над ошибками").

Увы, но почти всегда автор стереотипно подходит к живописанию Ада: обязательно котлы, где кипятятся грешники, черти — обязательно с рогами, копытами и густой шерстью. Конечно, подобные воззрения продиктованы христианской религией и давно уже стали догмой, но не стоит все время мыслить по существующим стандартам. Тем более, когда автор слегка отступает от стандартных представлений, получается на порядок интереснее: "Исповедь", где вскользь описанный ад едва ли не полностью соответствует жизни людей; "Прецендент", где ад изображен согласно представлениям древних греков, со всеми мифическими фигурами — знакомо, но все же не тривиально. А юмористический характер, разбросанные по тексту намеки, скрытый кое-где подтекст делают эти рассказы одними из лучших в "потустороннем" цикле. Неплохо разработан сюжет в "Работе над ошибками", что вкупе с удачной компоновкой, поддерживающей интригу до конца, позволяет говорить о данном произведении как об одной из лучших работ Кнари.

Вторая тема, наиболее привлекающая писателя — любовь. Здесь автор чувствует себя как рыба в воде, описание ощущений, переживаний ведется на весьма высоком уровне: "Вечная любовь", "...И в голубую бездну", "Но повесть о Ромео и Джульетте...". А "Наша жизнь — это..." — вообще шедевр. Настолько сильно и здорово автору удалось изобразить короткие мгновения, в которых воплотилась жизнь Алексея и Ани, все их ощущения и переживания, что читая, сам становится участником, воплощаешься в одном из героев. Словно попадаешь туда, между строк и слышишь, как бьются влюбленные сердца...

К достоинствам автора следует отнести и умение заканчивать такие истории. В результате произведение делается цельным, настоящим. Даже если это сказка — все равно хочется верить. В "Вечной любви" к главному герою приходит Смерть в образе красивой молодой девушки. В самом деле, почему смерть всегда представляют как злобную старуху с косой? Почему бы не предложить совсем другой образ? Она влюбляется в героя и остается с ним навсегда. Любовь не просто отодвигает смерть, а дарит бессмертие.

Кнари неплохо пишет сказки. "Сказка для внука", "Халява", "Пока смерть не разлучит нас", "А наутро выпал снег..." — интересное, приятное чтиво, где-то с юмористическим оттенком, где-то с романтическим. Эти истории ориентированы на подростковую аудиторию и легко найдут отклик в сердцах молодых читателей.

Реалистическое направление автору удается хуже. Что и не удивительно: сотворить реалистический рассказ труднее, чем сказку. Здесь на одной эмоциональной картине не выедешь. Без действий, в которых раскрывается характер героя, без развитого сюжета, главенствующей идеи трудно завоевать внимание читателя. Там, где автору удалось найти компромисс между эмоциями и динамикой, получились очень хорошие, серьезные рассказы: "Все будет хорошо", "Алая гроза", "Мертвый город".

Не осталось в стороне и научно-фантастическая тематика. Каноническим произведением этого жанра стал рассказ "Начало". Остатки расы тросов, избежавшие уничтожения в галактической войне, прибывают на неизвестную им планету, так похожую на их родину. Они основывают поселение на одном из континентов, которому дают название Атлантида...

В целом, Владимир Кнари как писатель производит благоприятное впечатление. Главное — не запустить, не загубить на корню ростки собственного таланта и много работать. Мало придумать красивую идею, мало облечь ее в привлекательную, интригующую форму — каждое произведение нуждается в кропотливой "доводке". А это вычитка, правка, снова вычитка, снова правка и так далее. В данный момент имеется стойкое ощущение, что автор не перечитывает свои произведения. Хочется верить, что нижеследующая критика заставит его по-новому взглянуть на свое творчество, сделать правильные выводы и произвести "работу над ошибками".

Нулевое правило художественной литературы — не писать "о себе для себя", то есть ни о чем. Следует четко определиться, для кого и для чего пишешь. Если для себя — писать можно абсолютно все и не расстраиваться, что тебя не понимают "эти болваны". В результате получается дневник. Если же пишешь для публики, то здесь вступают в силу совсем другие законы. До другого человека еще достучаться надо.

Дневник — нечто очень личное, не должное выноситься на общественное обозрение. В дневнике пишешь так, как понятно тебе и только тебе, выражаешь свое мнение, даешь ответы на мучающие тебя вопросы. Но вот беда — читателя не интересуют прямые безальтернативные ответы. Прямая постановка: "Вот то-то и то-то — плохо, а вот это — хорошо", — практически никогда не воспринимается. Недаром еще Иисус Христос говорил притчами, наставляя на путь истинный. Примерно то же стоит делать и писателю: учить, а не морализировать. Не выпячивать свое мнение, а дать читателю самому понять правильность этого мнения, предоставить выбор.

Поэтому сочинения вроде "Они", "Миротворец", "Чувства, которых нет" не стоит выносить дальше семейного круга. Рассказ "Глупые рыбки" вызвал наибольшее расстройство. Ведь дневник Рыбки, приведенный в нем — благодатнейший материал, который можно было обработать и сотворить остросюжетную, запоминающуюся, трагическую и поучительную вещь. Страниц на 10-15. И незачем было бы применять такой грубый прием, как разжевывание прописных истин прямым текстом.

Нецельность, нелогичность, невыдержанность стиля, невнимание к деталям — очень распространенные среди молодых авторов ошибки. Господин Кнари, вы когда-нибудь держали в руках косу? Если бы держали, то наверняка бы призадумались, прежде чем в "Жертвах греха" писать фразу "Грик наотмашь полоснул ее косой, разрубая тело пополам". А как насчет выражения "методично перерезала"? "Перерезать" — глагол, обозначающий мгновенное действие, а "методично" — наречие, подчеркивающее длительность. Явная нестыковка.

В "Неудачливом преемнике" разговор Спама с Крогом производит странное впечатление. Начинался диалог в стиле "я начальник, ты дурак", потом этот стиль был нелогично потерян, и Спам в конце уже называет Крога "родненьким". А до этого страшно ругался и лез драться. Можно попробовать все списать якобы на отходчивость Спама, но сомнительно, чтобы демон ада отличался столь мягким характером. Подобные перемены не вытекают из логики повествования.

В рассказе "Начало" автор проявляет рассеянность. Почему-то врагов-захватчиков сначала он трижды называет кнорами, после чего именует их исключительно кронами. Опечатки?

В рассказе "Все будет хорошо", во второй части, больно резануло по глазам, ушам и прочим чувствам:

"Я всей душой надеялся на это чудо и молил Бога, Черта, кого угодно, лишь бы это произошло. Ведь ее паралич был вызван не болезнью, а тяжелейшим нервным потрясением. Ее клетки были живы и могли выполнять свои функции."

Последнее предложение — хуже не придумаешь. Более инородного тела, более фальшивую ноту даже вообразить нельзя. Надрывно-эмоциональный, драматический ход повествования вдруг прерывается фразой, будто взятой из пособия по анатомированию лабораторных животных. Так издеваться над читателем нельзя.

Еще одна частая ошибка начинающих — любовь к нагромождениям. Не стоит пытаться объединить в одной упряжке "коня и трепетную лань". Смысл подобного слияния будет ясен только автору, остальные будут блуждать в потемках.

Именно соединением двух абсолютно независимых сюжетных линий испорчен рассказ "Жертвы греха". Основная часть его заключена в оболочку совершенно ненужных предисловия и послесловия, не имеющих к ядру хорошего, сильного произведения никакого отношения. Причем если эту оболочку записать отдельно и слегка подправить, получится хорошая трагическая притча. Допустим, что у автора были причины так поступить. Но ни один из читателей о тех причинах ничего не знает! Каждый писательский шаг должен быть логически обоснован.

Фундамент любого литературного произведения — язык, которым оно написано. Если язык богат, образен, отшлифован до блеска, то произведение не просто лучше читается и понимается, оно способно дойти до самых глубин читательской души. Русский язык — один из богатейших языков мира, и объем его изобразительных средств способен поразить воображение любого. Писателю нужно уметь пользоваться хотя бы частью этих средств. И помнить, что чем больше возможностей для выражения идей, тем больше возможностей для разнообразных ошибок, которых следует избегать.

Увы, но практически каждое творение Кнари содержит весьма неприятные недочеты, а порой появляются и настоящие языковые чудовища.

Самый большой грех — наличие огромного количества слов-сорняков и лишних неуклюжих объяснений вполне понятного. Этим недугом страдают все молодые авторы, да и не только молодые. У Кнари это проявляется повсеместно в виде скопища личных местоимений, которые можно пропускать через одно, в перегруженности фраз статичными придаточными предложениями, в паразитных глаголах говорения, в лишних "уточняющих" словах.

Похоже, беда автора еще и в том, что по его мнению в каждом предложении должно быть подлежащее, сказуемое и т.д. — все, как учили в школе. В результате получается масса повторов одних и тех же слов. Во-первых, это снижает ритм повествования, у произведения "пропадает пульс". Во-вторых, подобный "грязный" стиль тяжел для чтения.

Так, в "Алой грозе" почти в самом начале бросается в глаза:

"Подумав, что это решил потребовать извинений кто-то из небрежно отодвинутых, Пашка с негодованием дернул руку и резко развернулся."

Так пишут школьные сочинения. Автор хотел охватить весь спектр действий героя, но получилось слишком неуклюже, тяжеловесно. Глаз цепляется, и ум застревает. Подобные фразы лучше полностью переделывать.

Еще раз вспомним рассказ "Все будет хорошо". В четвертом абзаце находим: "Вот они уже стали прощаться...". А еще через предложение: "Вот к остановке подкатил поздний автобус..." Нельзя писать — "вот, и вот, а вот этот" — такое простительно детям, но никак не мастерам пера, художникам слова.

Есть проблемы и с диалогами (в том же "Все будет хорошо"):

— Нет, не могу... — сказал он и размазал по лицу покатившиеся слезы.

или

— Как она? — спросил Николай у медсестры.
— Все так же, — совершенно безучастно ответила молоденькая девушка.

Незачем каждую прямую речь дополнять паразитными словечками "сказал", "произнес", "ответил". Они не несут никакой смысловой нагрузки в большинстве случаев. Динамика нужна, а не объяснение вполне понятного! Хотел автор этими ремарками раскрыть эмоциональное состояние героев — прекрасно, но почему не сделать это чище и выразительнее? Ладно, Николай "спросил" — почему не сказать, как он спросил, подобрать эпитет? А вместо пояснения слов медсестры (его вообще можно опустить) почему бы не сказать "ее лицо ничего не выражало", "та осталась безучастной"? Почему бы не раскрыть эпизод до конца, добавив, что она еще и отвернулась, занявшись чем-то другим? Мелочь, но любой шедевр состоит из

Глаголы говорения, все эти "сказал", "спросил", "поинтересовался", "осведомился", "промолвил", "протянул", очень часто являются лишними. Нужно понимать, что описывается живая речь, живые события. Это не формальный диалог, составляемый на курсах иностранного языка, где обязательны притяжательные местоимения, подлежащие, сказуемые. Читателя на самом деле не интересует, "сказал" кто-то или "спросил", ему хочется знать чувства героя, выражение его лица, реакцию на обстоятельства, то есть все, что раскрывало бы характер персонажа. Лишние глаголы не раскроют его образ ни на йоту.

И все же самое грустное в общем сонме ошибок и недочетов — языковые "перлы". Их можно было бы избежать, если бы автор перечитывал свои произведения более внимательно. Достаточно перечислить самые запоминающиеся:

"Хьюго упал на колени, изо рта его раздался стон". А откуда еще стон может "раздаться"? Кстати, как это, "раздаться изо рта"? ("К Богине")

"Он любил попеть" ("Они"), "мы попили чаю" ("Вечная любовь"). Что годится для разговорной речи, не всегда подходит для письменной.

"К его уху склонился другой член комиссии и зашептал на ухо" ("Наша игра"). Масло масленое.

"Зеленые луга стали багроветь. Вода в реке начала густеть, багроветь и закипать." — банальный повтор слов ("Закон солнца").

Выражения "опоздало предупредил", "поздно ночью" ("Обыск").

В итоге, хочется пожелать Владимиру Кнари побольше работать над своими произведениями. Несколько общих рекомендаций не повредит:

1. Цикл "вычитка-правка" стоит повторять не менее 4-5 раз. И чем крупнее произведение, тем больше вычиток.
2. Очень полезно бывает отложить законченное творение "в стол", после чего, спустя, скажем, месяц, просмотреть свежим взглядом.
3. По замечательному выражению Ю.Никитина "не стоит вешать на каждое дерево табличку с надписью "дерево". А уж если повесили, то снять". То есть вычеркнуть длинное и ненужное объяснение, без которого и так все понятно.
4. Избегать "дневниковости" и "плоского" сюжета. Характер героя должен раскрываться в действии, а не в созерцании и размышлении.

Хотелось бы, чтобы молодой писатель не смутился, прочитав столь откровенный "разбор полетов". Пусть пока не все удается, но писать он может, и писать будет. Было бы желание, остальное придет с годами. Главное - не отступать и не сдаваться. Удачи!

P.S. Адрес официального сайта Владимира Кнари:

http://www.knari.aha.ru/

декабрь 2001 года

---